СПАСЕНИЕ ЗАЛОЖНИКОВ – СТАРЫЙ ДОБРЫЙ МЕТОД

   Я ожидал в коридоре, на корточках, уже пол-часа. Мои бедра и колени пекли от напряжения. Футболка и бронежилет были пропитаны потом. Левой рукой я вытирал пот, затекавший в глаза. Правая же сжимала укороченный 870-й дробовик так, будто тот был сделан из золота. И посмотрел на свою команду. На ребят, с которыми я рисковал жизнью во многих передрягах. Что произойдет через несколько мгновений, я не знал, что произойдет мгновения спустя, но мне не удалось бы собрать более надежной и сплоченной команды.
   Первоначальный звонок был о том, что угрюмый мужик бродил по комнатам здания, размахивая винтовкой. Я только что получил инструктаж, когда раздался вызов. «Это по мне!», - подумал я, когда с улыбкой на лице мчался к своей полицейской машине. Как только я очутился в своей «Краун-Виктории», я посмотрел на напарника. Он думал о том же самом. Мы жили для происшествий, похожих на это.
   Мы прибыли по Коду 3 на место происшествия, увидев маячки и сирены ближе пяти кварталов. Мы выбрались из машины почти в то же самое время. Напарник был вооружен полностью автоматическим «Commando», у меня был мой усовершенствованный «Remington 870».

   Сержант на месте происшествия понятия не имел, что делать. Это была тыловая крыса, согнанная с теплого места. Он ничего не делал, пока мы не заскочили в его импровизированный Командный Центр на углу здания. Том Роджерс, лупивший офицеров, заполнил меня изнутри, поскольку сержант смотрел с расхлопнутыми глазами и ртом … ожидая скорого прибытия своих крутых сержантов.
    «Жилец доложил, что видел постояльца из 12 номера, прогуливающегося по холлу с винтовкой в руках, направленной на людей. Он видел его, возвращающимся в номер, но думает, что тот удерживает кого-то там», - тараторилось четвертый раз за последние несколько минут.
   На этот раз, кто-то наконец слушал.
   «Ты имеешь ввиду, что он вернулся в номер?»,- спросил я.
   «Да».
   «Сержант?», - я посмотрел на с-та Джонса. «Сердж, я думаю, если он вернулся в комнату, мы может зажать его и упредить проникновение в остальную часть здания. Это создаст меньше проблем, если мы будем действовать тактически».
   «Э-э-э. Ладно. Кого возьмешь с собой?»
   Я быстро огляделся и оценил окружающих. Я выбрал своих стрелков. Я искал людей, которые уже проверены в перестрелках, и кому я доверял не только когда придет время, но также у кого были те же взгляды, когда дело закончится. Чоу, Родригез, Смит.
   «Эти парни! Я возьму их!»
   Мы уверенно перебегали от укрытия к укрытию, как какой-то армейский отряд из длинной, забытой войны. Я тренировался с этими людьми в стрелковой команде. С некоторыми из них я работал в УБОП и ОБНОН. Некоторые уже стреляли в плохих парней более чем однажды. Это была, конечно, необычная ситуация в нынешней полицейской практике, и это было долгожданное изменение.

   Спустя несколько напряженных моментов мы оказались прямо перед дверью подозреваемого. Пот лил с наших лиц, и напряжение было почти осязаемым. После половины часа, Командующий операцией по радио приказал нам постучаться в дверь и постараться установить контакт. Я осмотрел своих ребят, и у всех у нас возникло одно и то же впечатление. Впечатление, которое перешло в улыбки. Мы знали, что может произойти в следующие несколько секунд.
   Стук! Стук! Стук!
   «Эй, отрой дверь!»
   Мы тихонько ждали в коридоре. Потом ручка двери начала двигаться… совсем понемногу.
   «Кто тут, черт побери?», - требовательно прозвучал голос с другой стороны двери, усиленный кайфом.
   «Открывай, это я!», - ответил я ему.
   Ручка двери медленно повернулась. Я, пригнувшись, затаился в темноте холла, у кромки двери. Мой 870-й висел на ремне за спиной диагонально, а пистолет, оснащенный фонарем, находился в руках, для большей подвижности и скорости перемещений.
   Дверь начала открываться. В полутьме я увидел человека с дикими глазами, который держал винтовку «Marlin» стволом вниз. Это замедлило время, как всегда бывало в прошлом, означая, что сознание начинает работать в гипер-режиме. Снаружи не отсидеться! Но в тот самый миг, ребята снаружи думали о том же… и они были крупнее меня. Их импульс толкнул меня вперед, прямо в комнату. Первой моей мыслью была: «Бл…, я не готов!». Второе, о чем я подумал: «Бл…, поздно жаловаться».
    Даже тогда, я мог видеть запуганных заложников в комнате. Упырь посмотрел на меня и начал поднимать оружие вверх. Никакой возможности повернуть назад, поскольку в общей сложности 600 «спецназовских» фунтов толкали меня в комнату.

   Моя левая рука, по своей воле, рванулась вниз и пригвоздила винтовку к его левому боку, используя преимущество неожиданного движения вперед. Я двигался уже внутри комнаты.
   Мой фонарь «Surefire», установленный на пистолете, полетел вперед. Кронштейн фонаря сильно ударил его в лицо прямо под глаз. Я услышал, как лицевые кости треснули, подобно яйцу, упавшему на пол. Винтовка выпала из его рук. Подозреваемый тоже упал. Сбоку его головы полилась кровь.
   Но затем я застрял в двери. Я не мог двигаться. Кто-то держал меня сзади. Я бросил быстрый взгляд. Дробовик, диагонально висящий у меня за спиной, зацепился за дверной проем! Все толкали меня в комнату, но я попался.
   Подозреваемый начал подниматься. Нет времени объяснять что-либо. Я щелчком раскрыл нож «Spyderco» левой рукой, перерезал ремень дробовика и рванул в помещение. Мои напарники двигались позади меня, толкая в маленькую, пропахшую сигаретным дымом комнатку. Моя левая нога вылетела вперед сама по себе, и припечатала поднимающегося «плохого парня» по лицу – в стиле Муай Тай. Он снова свалился.

   Я опустился на колени перед теперь уже неподвижным телом. Я вздохнул и попытался привести мысли в порядок. Я слышал «Слева – чисто!», «Справа – чисто!». Теперь я стоял над подозреваемым.
   Он был без сознания и окровавленным, но все еще живым. Его винтовка лежала рядом. Заложники – орали, но были в безопасности.
   Я сделал глубокий вдох, наслаждаясь драйвом. На земле нет чувства, подобного этому.
   «Три Линкольн семь – код 4 для подозреваемого, взятого под стражу – высылайте пара-медиков».