Личный состав САС в обязательном порядке должен владеть широким спектром огневых средств, производимых как странами-союзницами, так и потенциальным или реальным противником. Боец элитного подразделения, конечно, может предпочитать оружие определенной системы, которое в наибольшей степени соответствует характеру выполняемой миссии, однако порой оно может оказаться недоступным. Что еще более вероятно, его оружие будет однажды повреждено, и тогда придется пользоваться тем, что удастся раздобыть у противника. Мастерство владения индивидуальными огневыми средствами различных типов - от боевых дробовиков до совершенных переносных зенитно-ракетных комплексов, приобретенное в ходе многочасовых тренировок на стрельбищах и стендах "дом-убийца", позво¬ляет бойцам SAS пользоваться заслуженной ре¬путацией непревзойденных специалистов в этой сфере.
Оборона оманского поселения Марбат бойцами SAS в июле 1972 года - пожалуй, наиболее яркий пример практических навыков такого рода, а потому эти события заслуживают более подробного изложения.
Марбат - маленький прибрежный городок на западе Омана, расположенный в 65 километрах к востоку от столицы провинции, города Салалы. На момент начала атаки Марбат обороняли 30 бойцов племени аскаров из север¬ных районов Омана, вооруженных винтовками "Ли-Энфилд" калибра 0,303 дюйма с ручным затвором, 25 дофарских жандармов, дислоцированных в ста¬ром форте и вооруженных британскими самоза¬рядными винтовками SLR калибра 7,62 мм, и ко¬манда инструкторов SAS.
Группа SAS состояла из девяти человек, обосновавшихся в доме БАТТ (команды инструкто¬ров британской армии) и действовавших под на¬чалом капитана Майка Кили. Тяжелое вооруже¬ние было представлено единственной 25-фунто¬вой пушкой, установленной в орудийном окопе неподалеку от форта жандармерии, и размещен¬ными на крыше дома БАТТ пулеметом Браунин-га калибра 12,7 мм и единым пулеметом GPMG калибра 7,62 мм. Положение защитников гарни-зона могло бы быть гораздо более надежным, если бы 60 воинов фирката не отправились на патрулирование господствующей над городом высоты с целью выяснения вероятных позиций противника, но не будем забегать вперед….
Противниками были оду, или партизаны На¬родного фронта освобождения оккупированных территорий Персидского залива - промарксистски настроенного формирования, ставившего себе целью свержение султана. Атаковавшие Марбат силы оду значительно превосходили за-щитников гарнизона по численности и огневой мощи: 250 партизан имели на вооружении совет-ские автоматы Калашникова АК-47, РПД, безоткатные орудия калибра 75 мм, реактивные минометы и действовали при поддержке по крайней мере одной минометной батареи.
Оборонительные сооружения Марбата представ¬ляли собой строения с плоскими крышами и сло¬женные из необожженного кирпича форты, обне¬сенные колючей проволокой, какая обычно ис¬пользуется для огораживания пастбищ. Террито¬рия была лишена растительности и имела практически плоский рельеф, что позволяло за¬щитникам вести эффективный огонь по всем сек-торам.
Марбатское сражение
Атака оду на Марбат 19 июля 1972 года имела целью подорвать веру в режим султана Кабуса, а также преподать SAS кровавый урок. Местом, которое мятежники выбрали для демонстрации своей силы и доказательства того, что в конечном итоге победа будет за ними, стало прибрежное селение Марбат - примерно в 65 километрах к востоку от Салалы. Деревня, расположенная вблизи подножья Джебель-Дофара, была конечным пунктом идущей из Салалы дороги и представлялась идеальным местом для проведения такого рода акции. Местная полиция, дофарская жандармерия и бойцы SAS стояли гарнизоном на северной окраине деревни, а следовательно, оду могли легко подойти к ним, незаметно для бойцов фирката и не потревожив в деревне собак. Начало атаки было назначено на раннее утро 19 июля 1972 года.
Оду выбрали для своей операции удачное время. Наступил сезон дождей, и ВВС султана Омана из-за низкой облачности не смогли бы обеспечить обороняющимся поддержку с воздуха. Кроме того, пелена мороси и туман, опустившийся на Марбат и окружавшие селение возвышенности, не позволяли бойцам SAS засечь активную концентрацию сил противника.
Система безопасности Марбата была практически такой же, как в других поселениях, где имелись лагеря фиркатов, с той лишь разницей, что здесь был дислоцирован отряд из 25 жандармов, размещавшийся в небольшом форте к северо-востоку от деревни. Около 30 воинов лояльного вали (шейху) Дофара племени аскаров, обеспечивавших охрану периметра лагеря, были расквартированы в укрепленном строении на северо-западной окра-ине деревни. Члены БАТТ (всего 9 спецназовцев-инструкторов из 8-го взвода эскадрона «В» 22-го полка) занимали большой дом между фортом вали и самой деревней. Что касается бойцов фирката, то почти все они жили в деревне со своими семьями. Территория поселения была с двух сторон окружена морем, а со стороны суши обнесена колючей проволокой.
Повстанцы в большинстве своем были неграмотными, что, однако, не мешало им быть хорошими солдатами. Опыт многовековой междоусобной вражды между племенами и следование законам кровной мести сделали их бесстрашными бойцами. Эти люди были великолепными стрелками и следопытами, что помогало им выживать в суровых условиях гор. Лидеры оду получили от своих коммунистических покровителей хорошую подготовку по части ведения партизанской войны, а их отряды бесперебойно снабжались современным вооружением и боеприпасами.
Подготовка к атаке
Как и SAS, оду имели хорошо налаженную разведку и, возможно, пользовались услугами ин-форматоров внутри фиркатов. Они почти наверняка знали, что миссия нынешних инструкторов БАТТ близилась к окончанию и что те со дня на день ожидали прибытия замены. Резонно было сделать вывод о том, что солдаты этого тихого гарнизона расслабились и несколько утратили бди-тельность.
Чтобы повысить шансы на успех, за несколько дней до запланированной даты штурма небольшой отряд вооруженных людей, намеренно не таясь, появился на дальних подступах к Марбату - в зоне видимости дозорных гарнизона. Как и предполагалось, около 60 бойцов фирката отправились на поиски отряда, вследствие чего численность защитников деревни сократилась примерно на треть.
Маневр, возможно, преследовал также цель оградить информаторов от подозрений и дать шанс тем бойцам фирката, которые не были на сто процентов уверены в верности сделанного выбора. Не исключено также, что предварительно в данном районе намеренно была ослаблена боевая активность оду, чтобы спровоцировать у местного населения ощущение усталости от присутствия британцев. По крайней мере точно известно, что активность повстанцев в непосредственной близости от деревни действительно была в последнее время минимальной, не считая спорадических вылазок с быстрым отходом и непродолжительных минометных обстрелов (обычно в раннее утренее время), не оказывавших на ситуацию никакого существенного влияния.
Менее чем в километре к северу от форта за пределами обнесенного проволокой участка силами группы жандармов был организован ночной пикет, дежуривший на небольшой возвышенности Джебель-Али. Незадолго до рассвета разведчики оду скрытно взобрались на возвышенность и уничтожили дозорных, перерезав им горло, хотя один из жандармов, заподозрив неладное, все же успел выстрелить. Поняв, что полностью внезапной атаки на гарнизон не получится, мятежники установили к северу от Джебель-Али (на расстоянии примерно двух километров от форта) несколько минометов и открыли огонь.
Разрыв первой мины разбудил ночевавших в своем доме инструкторов БАТТ: молодого капитана Майка Кили (ему было только 23 года, и сослуживцы дали ему прозвище Малыш Руперт) и восемь его подчиненных. Поначалу взрывы не слишком их встревожили, поскольку время от времени именно на рассвете оду выпускали по гарнизону несколько мин и затем исчезали, прежде чем кто-либо мог засечь их позиции. Однако когда стало ясно, что на сей раз это не обычный огонь, а настоящая бомбардировка, спецназовцы бросились по своим боевым постам.
Начало боя
Четверо спецназовцев заняли свои места за пулеметом GPMG калибра 7,62 мм и крупнокали-берным 12,7 мм пулеметом Браунинга, которые были установлены за сложенными из мешков с песком брустверами-по северным углам крыши дома БАТТ. Внизу еще трое спецназовцев, включая двух фиджийцев, изготовились к стрельбе из 81-мм миномета, также обложенного мешками с песком. Еще один фиджиец - капрал Лабалаба - побежал к древнему форту, который занимали бойцы дофарской жандармерии, чтобы принять на себя командование расчетом 25-фунтового орудия времен Второй мировой войны, установленного напротив главных ворот форта. Огонь никто не открывал - все ждали неизбежной атаки пехоты оду, которая должна была последовать после минометной бомбардировки проложенного по пескам проволочного заграждения. Вскоре оба форта и дом БАТТ оказались под плотным огнем со стороны ринувшего-ся в наступление штурмового отряда противника численностью более 200 человек.
Капитан Кили быстро оценил обстановку и послал одного из своих людей вниз, в радиорубку, с заданием вызвать подкрепление. Боец уже занимался шифровкой радиограммы, когда в дом попал снаряд из безоткатного орудия, и тогда он решил пренебречь мерами предосторожности и телеграфировал сообщение открытым текстом. Позже он вспоминал о своих мыслях в тот момент: «К черту инструкции, оду и так прекрасно знают, что мы здесь!»
В базовом лагере SAS в Ум-Аль-Гвари-фе, что располагался на самой окраине Салалы, день для бойцов эскадрона «G», готовившихся к замене своих товарищей из эскадрона «В» в гар-низонах Марбата и Таки, начался не так, как планировалось.
Некоторые из офицеров и старших сержан-тов эскадрона «G» к тому времени уже покинули лагерь - одни с целью проведения разведки, другие для того, чтобы встретиться со своими колле-гами, которых им предстояло сменить на позициях. Те же, кто еще оставался в лагере, утром дол-жны были заняться стрелковой подготовкой и пристрелкой оружия. Таким образом, когда в Марбате начался бой, 23 бойца в полном боевом снаряжении да к тому же с девятью пулеметами GPMG были готовы немедленно отправиться на подмогу защитникам гарнизона. Хотя погода была нелетной - низкая облачность, беспрестанно моросящий дождь и весьма ограниченная види-мость, - пилоты вертолетов вооруженных сил султана не спасовали. Когда спасательная партия бойцов эскадрона «G» с боезапасом из тысячи патронов на каждого еще неслась на грузовиках к летному полю, три вертолета «Хью» оманских ВВС с запущенными двигателями уже ждали их, готовые немедленно подняться в воздух. Все, что нужно было сделать защитникам Марбата, - это продержаться до прибытия помощи.
Между тем в Марбате ситуация стремительно ухудшалась, и форт жандармерии, подвергнутый массированному обстрелу из минометов и пулеметов, принимал на себя основной удар противника. По тому, насколько интенсивный пулеметный, минометный и гранатометный огонь велся по дому БАТТ и форту жандармов, Кили понял, что это не был обычный налет или разведка боем. С юго-во-стока внезапно появилась хорошо обученная группа примерно из 40 мятежников, преодолевшая пересекавшее их путь вади и ринувшаяся в бреши в проволочном ограждении, проделанные минометами. Жандармы обрушили против наступавших все свои огневые средства с бастионов форта; с левого фланга - с крыши дома БАТТ - по противнику работал пулемет Браунинга.
Атака на орудийный окоп
25-фунтовое орудие на подступах к форту стало для оду одной из основных целей, и обслужи-вавший его артиллерист-оманец вскоре был выведен из строя. Находившийся на позиции капрал Лабалаба, впрочем, был преисполнен решимости продолжать огонь и теперь уже в одиночку заряжал орудие, наводил его и стрелял. Однако вскоре Лабалаба и сам был ранен, но даже с раздробленной челюстью ему удалось вызвать подмогу с помощью портативной рации. На призыв о помощи откликнулся один из его соплеменников-фиджий-цев - Савесаки, который, не переводя дыхание, под сильным автоматным и пулеметным огнем пробежал 400 метров, разделявшие дом инструк-торов БАТТ и орудийный окоп, чтобы принять на себя заботу и о своем товарище, и о пушке.
Успешно добежав до артиллерийской позиции, Савесаки наложил повязку на рану капрала и не дал ему истечь кровью, но сам получил ранение и упал на мешки с песком, которыми был об-ложен окоп. К этому моменту огонь противника еще более усилился, и бруствер был буквально изрешечен пулями. Капрал Лабалаба продолжал в одиночку вести огонь из орудия, но получил очередное ранение, на этот раз оказавшееся смертельным.
Аскары и жандармы умело оборонялись, хотя их форты подвергались самому ожесточенному обстрелу со стороны противника, который уже полностью преодолел ограждение гарнизона (к тому же защитники были плохо вооружены - по большей части несамозарядными винтовками). Бойцы фирката в деревне вступили в бой с юга, уничтожая тех, кто пытался проникнуть за пери-метр ограждения, невзирая на то, что минометный огонь велся и по ним. С развитием боя потерь среди ополченцев становилось все больше, и нижний этаж дома БАТТ превратился в перевязочную для раненых. Один из спецназовцев, стрелявший с крыши из пулемета, взял рацию и направился к пляжу, где должны были приземлиться вертолеты с подкреплением - в надежде, что ему удастся договориться об эвакуации раненых по воздуху, как было обещано штабом базового лагеря.
Переломный момент боя
В артиллерийском окопе один фиджиец был ранен, другой - убит. Капитан Кили понимал, что если 25-фунтовое орудие попадет в руки оду, они перенацелят его на дом БАТТ, и тогда бой будет проигран, а потому он решил сам добраться до позиции. Рядовой Тобин - один из двух бой-цов, имевших специальную медицинскую подго-товку, - вызвался пойти вместе с командиром, чтобы оказать помощь раненым и поддержать тех, кто еще остался в живых (радиосвязи с позицией к этому моменту уже не было). Первые несколько сот метров Кили и Тобин пробежали, оставаясь вне поля зрения большинства нападавших, но дальше им пришлось продвигаться под шквалом огня. Расчеты двух пулеметов, установленных на крыше дома БАТТ, прикрывали бегущих, и оба невредимыми достигли безопасного места, окруженного мешками с песком.
Увы, рядовой Тобин вскоре был убит наповал прямым попаданием пули, когда пытался помочь одному из раненых.
Так как продолжавшие наступать оду постепенно подбирались к орудийному окопу на рассто-яние броска гранаты, казалось, окончательное подавление огневой точки неизбежно, однако внезапно с небес на их головы пролился смертоносный свинцовый дождь. Несмотря на низкую облачность и туман два пилотируемых британскими летчиками реактивных «Страйкмастера» ВВС султана на бреющем полете прошли над полем битвы и атаковали нападавших. Их первый проход корректировал по радио спецназовец, оставшийся на площадке приземления вертолетов. Невзирая на крайне неблагоприятные погодные условия и огонь, который велся по самолетам с земли, пилоты продолжали делать все новые заходы, расстреливали оду из пушек, уничтожали ракетами и бомбами, пока атака мятежников не захлебнулась. Выстрелом из винтовки один из самолетов был довольно серьезно поврежден, однако летчику все же удалось благополучно дотянуть до базы.
Обратный вал
В ходе боя стволы минометов и пулеметов раскалялись до такой степени, что висевшая в воздухе морось при соприкосновении с металлом возвращалась в атмосферу плотным паром. Интенсив-ность стрельбы была настолько высокой, что к окончанию боя вести огонь из крупнокалиберного «Браунинга» можно было только одиночными выстрелами. Если при первых выстрелах из мино-мета противник находился на расстоянии нескольких километров, то к моменту появления в небе штурмовиков он был уже под самыми стенами форта дофарской жандармерии. По сути на этом этапе враг был так близко, что командиру расчета для того, чтобы обеспечивать столь малую дальность стрельбы, приходилось прижимать ствол миноме-та к груди и удерживать двуногу в руках.
Примерно через три часа после начала атаки на трех вертолетах «Хью» прибыли спецназовцы из эскадрона «G», которые бросились в бой прямо с прибрежной площадки приземления. Имея по два пулемета на каждую пятерку бойцов, они обрушили на противника мощный вал огня и вскоре обратили его в бегство.
В бою у Марбата была одержана убедительная победа, хотя в нем погибли два спецназовца, несколько бойцов фирката, артиллерист-оманец и один дофарский жандарм, а несколько человек были ранены. Со своей стороны мятежники не только потеряли на поле боя около 40 наиболее подготовленных бойцов, не считая тех, кто умер от ран в последующие дни и недели, но и в значи-тельной мере утратили престиж в глазах местного населения.
В Великобритании события в Марбате не получили никакого публичного освещения. По этой причине информация о наградах, полученных за проявленное в бою мужество, появилась только четыре года спустя. Как организатор обороны гарнизона, Кили получил орден «За безупречную службу», еще два человека были награждены ме-далями «За воинскую доблесть» и «За безупреч-ность действий». Явно недооцененным оказался подвиг капрала Лабалабы, удостоенного лишь «официальной благодарности». Неоднократно высказывалось предположение о том, что если бы дело касалось открытого вооруженного конфлик-та, Лабалаба получил бы за свои действия Крест Виктории. Без сомнения, именно он предотвратил захват противником орудийной позиции и тем самым предопределил исход боя. Благодарность в приказе воспринимается не иначе как издевательство над памятью героя.