ВЫХОД ВТОРОЙ, ОН ЖЕ КРАЙНИЙ
Ковпаковский рейд
Ковпаковский рейд
День наши разведчики отсыпались, а к вечеру комбат собрал офицеров для постановки очередной задачи. Выход этот в последующем назвали «Ковпаковским рейдом». Григорий давно планировал его. Суть сводилась к тому, что отряд должен был последовательно выполнить три задачи в глубине базового района моджахедов. Задачу он ставил по аэрофотоснимкам. Услышав очередную «задумку» комбата, мы затосковали. Если раньше, как и в предыдущей операции, выход обязательно заканчивался возвращением на базу, то в этот раз отряд должен был влезать в «задницу» все дальше и дальше. Все бы ничего, но как выбираться после того, как это «осиное гнездо» будет растревожено? Как уже было сказано выше, каждый выход, спланированный Быковым, воспринимался нами как последний. Сжигались письма, надевалось чистое белье. Это на случай, если повезут в госпиталь или в морг, чтобы не смущать персонал рваной майкой или трусами. Поэтому, услышав задачу на рейд, многие решили, что это и есть та, последняя война.
Согласно замыслу, первый объект располагался ровно в десяти километрах от Суруби. В кишлаке, по данным агентуры, находился склад боеприпасов. Наши действия могли поддерживать три гаубицы Д-30, которые отряд притащил с собой. Командовал ими очень грамотный лейтенант.
Диспозиция и захват пленных
Десять километров для нас, привыкших к дальним переходам, были не расстоянием. Их преодолели довольно быстро. Двойной хребет сходился в один и нависал над кишлаком. Недалеко от него была небольшая горка. Первоначально я хотел укрыться с группой в сухом русле, но потом все же перебрались на нее. Дело в том, что перед рассветом пастухи — главная головная боль спецназа в Афгане — погнали мимо этого русла стада.
Подгруппы обеспечения расположились на хребте, прикрывая мою группу. Непосредственно надо мной сидела группа А.Кистеня, дальше располагалась группа управления с комбатом во главе и А. Пылявцом, а еще дальше сидел Игорь Тупик со своей группой. Он прикрывал выход на хребет. У комбата на вершине, на первый взгляд, позиция была идеальная. Вершина горы была усеяна высокими камнями, которые казались неприступными. Но на самом деле позиция прекрасно простреливалась с обоих склонов.
Группа захвата, во главе с начальником разведки отряда Олегом Якутой, пошла к следующему кишлачку. Здесь им крупно повезло. Войдя в кишлак, они застали врасплох группу вооруженных моджахедов из шести человек. Как потом оказалось, это были весьма важные «птицы». Один из них являлся лидером Исламской партии Афганистана в данной провинции.
Налет
Однако все прошло тихо, и Якута со своими людьми спокойно вернулся к основным силам отряда. В кишлаке под горой проснулись жители. На улице показались на удивление холеные духи. В это время на горе, где располагалась группа А.Кистеня, кто-то нарушил правила маскировки.
Сейчас трудно сказать, что именно увидели духи, но я заметил, с каким интересом они рассматривали позиции ротного. Я передал по радио, чтобы там никто не шевелился, но было поздно. Один из моджахедов, разглядывая гору в оптический прицел винтовки, заметил разведчиков. Это было видно по тому, как забегали моджахеды с явным намерением атаковать позиции Кистеня. Допустить этого я не мог, и группа дала залп по духам, которые находились прямо у нас под горой (см. схему). Духи попытались теперь атаковать наши позиции, но здесь им не повезло. Несколько человек мы завалили. Часть из них пыталась подняться на вершину, используя мертвые зоны. Но здесь помог Саня Кистень. С его позиций было прекрасно видно, где духи пытаются наступать. Он и подсказал, куда со склона бросать гранаты.
На террасе появился гранатометчик, но выстрелить не успел. Я выстрелил раньше и попал ему в живот. Дух, бросив сумку с гранатами, отполз в кукурузу. И здесь произошел случай, который иначе как подарок судьбы, не назовешь. Командир отделения моей группы решил его добить и пошел в кукурузу. Несмотря на мое предупреждение, он неосторожно поднялся на террасу. Грянул выстрел РПГ-7. Дух стрелял прямо сквозь заросли «царицы полей». Граната прошла четко между ног у сержанта. Ноги, конечно, осушило реактивной струей, но жив остался. Этого нельзя сказать о гранатометчике, которого добили из автоматов.
После короткого боя группа захватила склад с оружием и боеприпасами. Учет оружия у моджахедов был поставлен хорошо. В обнаруженной книге выдачи значилось — что, кому, когда и в каком количестве выдавалось со склада. На складе, в основном, лежали выстрелы к РПГ, безоткатным орудиям и мины. Взяв образцы, мы подорвали склад и вышли на позиции, где сидела группа Кистеня. Уходя, я спрятал в одном из дувалов несколько ишаков и лошадей. Это впоследствии здорово пригодилось. Отряд ждал темноты, для того чтобы совершить переход к очередному объекту рейда. Но обстоятельства сложились так, что выполнить это не удалось. Рейды в Афгане не прижились.
Атака
Духи, озабоченные внезапным нападением и вновь наступившей тишиной, начали поиск обидчиков. Обойдя бугор, где сидела моя группа, и не найдя там никого, они двинулись дальше. Вскоре духи убедились, что почти весь хребет занят. Для атаки они выбрали наиболее удобное направление, где два хребта сходились в один.
Ближе к полудню на той стороне, где находилась группа Тупика начали постреливать. Нельзя сказать, что там шел ожесточенный бой, но, тем не менее, скоро поступило сообщение, что в группе имеется раненый. Спустя некоторое время еше один. Огонь усиливался, и вскоре на этом направлении сложилась весьма сложная обстановка. Еще до наступления темноты погиб Тупик. Командование группы взял на себя сержант.
Стали заканчиваться боеприпасы. В отряде собрали патроны и потихоньку доставляли сражающимся на узком гребне разведчикам. Количество убитых и раненых росло.
На усиление
Для того, чтобы поднять боевой дух, усилить группу, и чтобы на этом важном направлении командовал офицер, комбат решил направить туда мою группу. Резким броском мы проскочили до позиций группы, ведущей бой. По дороге одного из моих разведчиков подранили, но не сильно. Картина, которая предстала нашим глазам, была весьма плачевной. Находясь весь день под прицельным и довольно интенсивным огнем, разведчики психологически устали. Наступила апатия. Перебегая на позицию, я упал возле молодого лейтенанта и наблюдал такую картину. Лейтенант попросил у сержанта, лежащего недалеко, пачку галет. Когда сержант протянул ее, в нее попала пуля. Галеты разлетелись, а сержант спокойно достал и протянул другую пачку. При этом ни один мускул не дрогнул на лице ни у того, ни у другого. Мы двинулись дальше и вышли к небольшому пятачку — форпосту группы Тупика. Эта позиция вся простреливалась. Я и еще один солдат переползли прямо на позицию. Остальные остались сзади. Всем там было не уместиться. На площадке, уже почти не реагируя на происходящее, лежали раненые. Рядом лежали убитые.
— Товарищ лейтенант, — позвал один из раненых. — Ложитесь, здесь стреляют.
И вправду, рядом в камень ударила пуля. Мы легли прямо на тела, больше места не было. Мы прибыли вовремя. Духи были уже совсем близко. Отчетливо были слышны их голоса в темноте. Распределив задачи, мы по очереди с бойцом начали отстреливаться. Короткую очередь дает один, и сразу в это место слетается куча пуль с той стороны. В дело вступает другой, отвлекая огонь противника на себя. И так далее.
Война на пятачке
Напор, с которым наступали моджахеды, был довольно странен. Например, если на гребень бежала пара, второй не залегал и не искал укрытия, когда убивали первого. Интенсивность огня была очень высокой. Дав короткую очередь, я присел в ожидании огня напарника, но тот молчал.
— Ты что? — спросил я.
— Товарищ лейтенант, у меня пулей мушку сбило, — ответил солдат.
— Ты что, еще мушку в темноте видишь? — пошутил я. — А ну, огонь!
Тупика я все-таки нашел, правда, не с первого раза. Перебрав всех убитых, опознал его только по крупному телосложению. Пуля попала в шею. Упал он лицом вниз и, в результате, кровь залила лицо так, что трудно было разобрать черты. Вычислил я его методом исключения, припомнив, что в группе Игоря таких здоровых солдат не было. Бой не прекращался. Уже и у нас стали кончаться боеприпасы. Я выложил перед собой две гранаты и оставшуюся пару магазинов. Натиск духов сдерживал огонь артиллерии. Я наводил практически на себя. В конце концов, чтобы не попасть по своим, командир батареи стрелял сам одним орудием.
Выглядело это так. С огневых комбат передавал: «Выстрел!». Я кричал: «Ложись!». Все падали, вжимаясь в землю. Комбат стрелял ювелирно, кладя снаряды в двадцати метрах от нашей позиции. Приподнявшись, я кричал в рацию: «Туда же!». И все повторялось. Если бы не мастерство артиллеристов, батальону и вовсе бы пришлось туго. Но даже огонь артиллерии не мог остановить натиска духов.
Контузия
Выглянув в очередной раз для того, чтобы дать очередь, я заметил необычно яркую вспышку. «Это не автомат!» — мелькнуло в голове. Инстинктивно бросил тело за кусок торчащей плоской скалы. Именно в нее и ударила граната. На какое-то время потерял сознание. Придя в себя, понял, что оглох. Рядом, в свете горящей травы, катался раненый осколками солдат, беззвучно открывая рот. На гребне, как в замедленной съемке, появилось два моджахеда, держа в зубах свободный кусок чалмы. Странно, но они не стреляли. Также замедленно я достал гранату, разогнул усики, выдернул чеку и отпустил рычаг. Раздался хлопок, которого я не услышал. Отсчитав про себя пару секунд, метнул «эфку» под ноги духам. Раздался взрыв, вернувший слух.
А духи все шли и шли. Было совершенно явственное ощущение, что это — конец. Патронов почти не осталось, но ни один из участников боя не запаниковал. Все команды выполнялись четко. Сказалось то, что в отряде были преимущественно старослужащие бойцы. Потихоньку из-под огня, сдерживая натиск напиравших духов, стали эвакуировать сначала раненых, а затем и убитых. Складка местности, по которой тащили своих товарищей, была темной. Лунный свет освещал кусок скалы, но все обходили его стороной. Лишь один боец, то ли, от усталости, то ли еще по какой-то необъяснимой причине, оказался на фоне этого белого экрана, и сразу в него слетелась стая трассеров. Он еще не успел упасть, а пули все летели и летели, прошивая его насквозь.
Расстрел
Ситуация становилась все тяжелее. Уже и Григорий перестал орать в радиостанцию. Поводом для этого послужило то, что радист, находившийся рядом, получил пулю в голову. Видимо, это заставило комбата реально оценить сложившуюся ситуацию. В конце концов, уже было ясно, что весь «сыр-бор» разгорелся из-за пленных. Именно поэтому духи и не отставали, именно поэтому они и не стреляли, пытаясь захватить пленных, чтобы потом иметь возможность обменять их.
Выход был один — кончать их. Специально, чтобы было видно, духов выстроили на гребне и завалили длинной очередью. Снизу послышались вопли: «Бобохаджи! Бобохаджи!». Это духи голосили по расстрелянному лидеру. На их счастье, его только ранили. Сразу же после расстрела огонь стал стихать и потихоньку прекратился. Духи, забрав тела расстрелянных, которые свалились с гребня вниз, отошли. В это не верилось. Все прекрасно понимали, что духам оставалось чуть-чуть поднажать, и от отряда бы осталось одно воспоминание. Патронов уже почти ни у кого не было.
Потери в отряде были большие. На счастье, в состав отряда было включено два врача. Один из них менялся и пошел показать своему «заменщику», как надо действовать. Надо сказать, что прибывший из Союза врач сразу получил богатейшую практику. Если бы не они, то безвозвратных потерь было бы больше. Только погибших в отряде было двенадцать. Да еще и раненые.
При численности отряда в сорок человек, на себе их вынести было невозможно. Связались с десантниками и попросили помочь вынести убитых и раненных. Они сформировали отряд, человек сорок пять, и двинулись к отряду по горам. До нас дошло человек пятнадцать. Накачанные, как с картинки, десантники не умели ходить по горам. Оседлый образ жизни сказался на маршевой подготовке. Тут-то и пригодились припрятанные мной лошади и ишаки. На них погрузили убитых и раненых.
По дороге мы собирали отставших и растянувшихся вдоль всего маршрута «спасателей». После тяжелого боя наступила апатия. Шли, практически не высылая дозоры. После контузии меня всю дорогу рвало. С грехом пополам вышли в Суруби. Ругать комбату было некого. Все действовали четко. Просто задача с самого начала была невыполнимой.
Эпилог
Как потом выяснилось, Якута пленил лидера ИПА во время какого-то партийного сборища. Пытаясь его отбить, духи к вечеру стянули около трехсот бойцов и пошли на группу Тупика, в которой был от силы десяток разведчиков. Ночью же, когда бой достиг апогея, со стороны моджахедов участвовало до полутора тысяч человек. Всей операцией руководил полковник вооруженных сил Пакистана.
На следующий день мы покинули десантный батальон, где вскоре «за спасение отряда специального назначения» наградили всех, кого только было можно. Рассказов же о том, «как крутые десантники вытаскивали «из жопы спецназ», хватило вплоть до вывода батальона в Союз.