Продолжение поста об участии калмыцкой конницы в Русско-польской войне 1654-1667 годов.
В предыдущих постах на тему была отражено очень эффективное применение русскими царями ойратских батыров против крымских татар и ногаев с одной стороны и собственно польских сил (включая разгром калмыцкими наездниками знаменитой польской гусарии и наёмной немецкой пехоты) с другой. Что же составляло вооружение и снаряжение степных номадов?
На протяжении второй половины XVI – первой половины XVII вв. ойратские и монгольские правители последовательно наращивали число панцирников в своих войсках. Для этой цели создавались специальные «доспешные» производства, производились массовые закупки и изъятия защитного вооружения, металлического сырья и полуфабрикатов у подвластного населения Южной Сибири, а в 1640 году повинность по изготовлению панцирей была возложена на широкие слои ойратских и монгольских кочевников. В результате данных мер в войсках центральноазиатских номадов образовалась многочисленная группа панцирной конницы. Такие «куяшники» распределялись среди легковооруженных подразделений (повышая их устойчивость в ближнем и дистанционном бою), или сводились в специальные ударные отряды, насчитывавшие от не-скольких сотен до нескольких тысяч воинов.
Комплексный анализ вещественных, изобразительных и письменных источников позволяет реконструировать основные структуры бронирования и особенности покроя ойратских корпусных панцирей, конструкцию шлемов и дополнительных защитных деталей. Основной разновидностью металлической защиты корпуса был тяжелый пластинчато-нашивной панцирь «хуяг» или «лубчи» (аналог европейских «бригантин» и русских «куяков»), скроенный в виде кирасы, или распашного халата с осевым разрезом. Пластины панцирей знати снабжались специальными бортиками и ребрами, которые препятствовали деформации пластины при ударе. Самой массовой разновидностью корпусного защитного вооружения ойратов был стеганый панцирь «олбок» или «дэгэлэй». Некоторые воины носили кольчуги, кольчато-пластинчатые бехтерцы и ламеллярные доспехи. Головы рядовых латников прикрывали низкие клепаные сфероконические или полусферические шлемы с козырьком и трехчастной бармицей. Знать носила высокие сфероцилиндрические шлемы, напоминавшие кувшин с длинным узким горлышком.
Наличие многочисленных отрядов конных панцирников выгодно отличало армии ойратов от войск крымских татар и ногаев, у которых доспехом были снабжены лишь наиболее знатные и богатые воины. Если в основе тактических приемов тюркских кочевников Восточной Европы лежал дистанционный бой с применением лука и стрел, то ойраты практиковали тактику «трех напусков», когда после нескольких лучных залпов на противника обрушивалась лавина конницы, воины которой наносили удар пика-ми, а затем, добивали врага палашами и саблями. Калмыцкая конница атаковала противника в рассыпном строю («нохой хэрэл»), клином («хошуун») или лавой («нуман жагсаал»). Излюбленным по-строением ойратов был «Лук-ключ» – центр армии оттянут назад, фланги выдвинуты в сторону противника. В ходе сражения один или оба вытянутых вперед крыла наносили мощный удар по флангам противника и заходили ему в тыл. Альтернативой этого построения был «бычий рог», предполагавший нанесения мощных (часто парных) ударов разрывавших вражеские боевые порядки.
Центральноазиатская «копийная и куяшная» атака первой половины XVII в. произвела сильное впечатление на современников. Русские, европейские, украинские, среднеазиатские, маньчжурские авторы оставили подробные и, при этом, весьма схожие описания вооружения и тактики ойратов и монго-лов. Приведем лишь некоторые из них:
Российские посланцы к ойратам Т. Петров и И. Куницын (1616 год): «А бой де у колматцких людей лучной и копейной, и сабельной...А на бой ездят в куяках железных да в шишаках, а в куяках доски железные шириною пол ладони, стрела из лука и сабля [их] не имет. А напуска де у них на боех живет по 3 ж: первый напуск с луки, другой с копьи, 3-й с сабли. А только де они в 3 напуска на бою каких людей не сломят, и они от-ходят прочь».
Монгольские послы о вооружении и тактике хотогойских монголов державы Алтын-ханов (1635 год): «А бой у мугальских алтыновых людей луки, копья, сабли, а огненного бою нет. А ездят на бой против недругов своих в збруях, в куяках, и в шеломах, и в наручах и в на-коленках, а у иных де у лучших людей и лошади бывают на боех в железных до-спесях и приправах».
Ю. Крижанич, хорватский священник (1663 год): «Что касается военного дела, то калмыки выходят на бой прекрасно вооруженные, т.е. в шлемах, с копьями и в кольчугах...Калмыки держатся гусарского строя: носят копья, лук и саблю и латы и закрывают железом локти и бедра или носят кольчуги».
Характеризуя военную практику калмыков, необходимо отметить еще один важный фактор, который не имеет прямого отношения к рассматриваемой проблематике, но без которого сложно понять причины того ужаса, который вызывали калмыки у своих противников. Этим фактором был военный террор, выражавшийся в поголовном истреблении вражеских воинов, в том числе и сдающихся в плен. Письменные материалы XVII в. фиксируют целую серию подобных примеров. Подобная жестокая практика, привнесенная ойратами из Центральной Азии, оказывала деморализующее воздействие на татарских, ногайских, турецких, украинских и польских воинов.
Леонид Бобров: "Калмыцкая конница в Русско-польской войне 1654-1667 гг.".